Сеть Петровского. Часть 2 - Евгений Сергеевич Калачев

Задымление здесь было значительно ниже, ему даже удалось встать в полный рост, не опасаясь задохнуться от угарного газа. Сбросив кожаную куртку прямо на пол, Петровский стянул с себя майку и на полную мощность открыл оба крана. Благо водоснабжение еще работало. Без раздумий сунув дорогую футболку под сильную струю, Петровский постарался как можно больше пропитать ее водой. Подняв с пола куртку, он водрузил ее прямо на голое тело, а затем замотал майкой лицо, чтобы теперь дышать через нее.

На раздумья времени не было. На него и впрямь в любой момент мог обрушиться потолок. Странно, что сейчас ему было все равно, выживет он или умрет, как странным был и факт, что он пытается спасти абсолютно незнакомого человека, никак не вписывавшегося в теорию «свои-чужие». Чего он все-таки ждал? Искупления? Вряд ли. Но зачем тогда?

Петровский опять выскочил в задымленный коридор, стараясь держать голову как можно ниже и дышать как можно реже. Аудитория «двести семь». Это второй этаж. Нужна лестница. Она метрах в семидесяти, за поворотом, который опять придется искать наощупь. Скорее, скорее…

Лихорадочно вытирая глаза, он миновал это расстояние и, сильно ударившись об угол, завернул к лестнице, по которой, следуя законам физики, поднимался едкий дым.

Огнетушитель! Он висел на стене, нетронутый. Ну да, все правильно, все же покидали корпус в панике, никто и не думал о том, чтобы попытаться локализовать пламя. Да и вряд ли бы у них что-то получилось…

Петровский сорвал его со стены и ринулся наверх, стараясь не наглотаться дыма. Подъем по ступенькам казался вечностью. На пролете подгорали перилла. Едва не обжегшись, Петровский проскочил опасный участок, стремительно приближаясь к входу на второй этаж.

Пинком выбив прикрытую дверь, он буквально влетел в коридор, часто моргая, чтобы потоком лившиеся слезы не застилали глаза. Здесь все было совсем плохо. Этаж был почти полностью охвачен пламенем. Из-за черного дыма обзор был почти нулевым. Но ему нужно было найти аудиторию «двести семь». Он не знал, зачем. Просто было нужно…

Петровский бросился к ближайшей двери, которая, похоже, была закрыта. Сквозь завесу дыма и душившие слезы он разглядел табличку: «221». А это означало лишь одно: искомая аудитория в другом конце этажа…

Стараясь не обращать внимания на невыносимо едкий даже сквозь мокрую футболку запах и жар, который шел отовсюду, Петровский ринулся через задымленный коридор. С десяток дверей можно было просто проскочить, «двести седьмая» была явно еще далеко. Увлекшись продвижением вперед, Петровский не заметил, как обгоревшая окончательно дверь одной из аудиторий, просто обвалилась прямо на него. Взвыв от боли, он сбросил с себя раскаленный кусок пластика и, опалив брови, ресницы и волосы вырвавшимся из аудитории пламенем, продолжил двигаться вперед. Ему даже показалось, что он услышал вой сирен где-то снаружи. Приехали, наконец, пожарные? Или это просто обман слуха?

А вот то уже точно не послышалось. Визг. Девичий визг, полный страха, отчаяния и, кажется, боли. Удвоив темп, Петровский буквально побежал вперед, сжимая в руке огнетушитель. Послышался какой-то грохот, после чего снова крик…

— Я иду! Держись! — он приподнял футболку и, заходясь кашлем, закричал как можно более громко.

— Помогите! Умоляю, помогите!!!

— Я иду!!!

Двести седьмая аудитория. Петровский влетел внутрь и увидел, что здесь все горит. В него летели раскаленные обломки мебели, обжигали искры, жар стал просто невыносимым. Дыма здесь было столько, что смотреть без адской боли в глазах было невозможно.

— Помогите!!!

В дальнем конце аудитории была со всех сторон зажата огнем девушка. Наверное, запаниковала, может потеряла сознание, да так и осталась здесь. А когда пришла в себя, оказалась в огненном кольце…

— Держись! — сквозь чудовищный шум и собственную майку голос Петровского звучал невнятно, но это сейчас было неважно. Не обращая внимания на жар, он бросился вперед, на ходу срывая пломбу с огнетушителя.

— Спасите, умоляю вас!!! — девушка зашлась лихорадочным кашлем.

— Прижмись к стене, не дыши! — выкрикнул Петровский. Только бы огнетушитель сработал…

Пена рванулась наружу, стараясь задушить бушевавшее пламя. Во все стороны повалил дым, правда, уже не такой едкий. Петровский выдавил на этот адский огонь все содержимое, пробив для девушки небольшой проход. Он знал, что ровно через минуту все опять вспыхнет, но ему нужно было лишь вытащить ее из огненного кольца. Он отшвырнул пустой огнетушитель и протянул руку.

— Давай ко мне! Быстрее!

— Я боюсь!

— Жить, хочешь, давай! — Петровский опять зашелся кашлем. Взвизгнув, девушка бросилась к нему. Он схватил ее за руку и потащил прочь из охваченной пламенем аудитории. Когда они выбирались в коридор, обвалился один из сегментов потолка. Войди он минутой позже, оказался бы похоронен под куском бетона.

Девушка зашлась лихорадочным кашлем, оседая на пол. Петровский подхватил ее под руки и стянул с лица футболку.

— Как можно реже! — выкрикнул он, поднеся ее к лицу девушки, — будем дышать по очереди! Держи голову как можно ниже! Пошли!

Они опять ринулись сквозь едва различимый в дыму коридор. Впереди просматривалось яркое пламя, Петровский знал, что это огонь из той злополучной аудитории, откуда вывалилась дверь. Теперь его языки почти перекрывали собой коридор. Дверь, догорая, валялась посреди коридора. Девушка испуганно остановилась.

— Давай, мы проскочим! — понимая, что сама она не решится, Петровский силой толкнул девушку вперед, параллельно закрывая собой от огня, вырывавшегося из аудитории. Спину обдало невыносимым жаром. А потом пришла боль. Он понял, что куртка просто поплавилась. Сбросив и ее на пол, оставшись совсем без верха, Петровский потащил девушку к лестнице.

— Зажми рот и нос, дыши только через нее! — он отдал свою футболку.

— А ты?!

— Делай, что говорю!!!

Дым шел снизу, закрывая обзор окончательно. Дышать здесь было нельзя совсем. Петровский опустил голову и стал спускаться вниз, ориентируясь лишь по ступенькам, которых касались его ноги. Девушка лихорадочно пыталась дышать. Сам он делал коротенькие вдохи, стараясь только не задохнуться. И в этот момент она просто рухнула на него, потеряв сознание…

А ведь почти выбрались. Делать было нечего. Петровский просто подхватил ее на руки и, стараясь не дышать, ринулся вниз по лестнице, а затем в теперь уже тоже пылавший коридор. Не отключаться. Только не отключаться. Если сейчас потеряет сознание, здесь они и останутся…

Шаг, еще шаг. Вдвоем через окно не выбраться, придется через вестибюль. Лихорадочный кашель. Нет, сейчас он точно выплюнет легкие. Только бы сама пострадавшая была еще жива…

Петровский открыл дверь ногой и выскочил в горящий вестибюль. А затем просто слетел по лестнице и выскочил на улицу